Есть люди, всеми осмеянные, всеми прези­раемые, которыми гнушается подчас и самый потерянный человек. Бездомные, ни­щие, убогие на вид, томимые голодом и жаждой, скитаются они среди холодных и довольных собою людей. Холод, голод, вечные насмешки, пре­зрение и полное одиночество — вот их удел. Мир считает их безумными, глупыми, жалкими людьми, не имеющими ни разу­ма, ни стыда. Лишь только простая душа, с сожалением отно­сясь к ним, называет их блаженными, Божьими человеками, да редко редкое нежное и благородное сердце почувствует в них величие духа и неземную красоту их души.

Таковы эти люди. Это — Христа ради юродивые. В порыве горячей и беспредельной любви к своему Спасителю и Господу Иисусу они бросают все: и славу, и богатство, и счастье мира, и, бросив все, всецело отдаются делу спасения. А подвиг спасения страшно труден. Много надо трудов и терпения, чтобы достигнуть тихого пристанища. Ищущему спасения предлежит великая и беспрерывная борьба со своими страстями и духами, злобны­ми и человеконенавистными. И подвиг юродивых есть один из видов этой борьбы. Здесь в самом корне и средствами самыми сильными побеждаются страсти. Гордость попирается бесчестием, тщеславие — безумием, самолюбие, сластолюбие и при­страстие к вещам — полным отречением от всего, власть и пристрастия телесные боримы крайним озлоблением плоти: голо­дом, холодом, жаждой и другими страстную плоть убивающими средствами. Так у юродивых под видом безумной и беспорядоч­ной жизни идет упорная, разумная и стройная борьба с грехом. Для того-то они принимают вид помешанных и глупых, чтобы скрыть от людей эту беспрерывную борьбу. Ревниво оберегая свое сокровище — тайну добровольного юродства, они позволя­ют себе странные действия, непонятные слова и речи. Многое из этого иным кажется греховным, но сердца юродивых далеко отстоят от греха.

Часто, притворно изображая какую-либо страсть, они нагляд­но показывают всю гнусность греха, и эти, так сказать, отрица­тельные уроки гораздо более приносят пользы как самим юроди­вым, так и видящим их, чем сухие положительные наставления. Кажущиеся порой греховными действия юродивых направлены к одной цели — спасению души, и своей и ближних. Сколько же надо иметь величия духа, непреклонной воли и чистоты сердеч­ной, чтобы в тяжелом подвиге юродства под видом безумия сре­ди всяких озлоблений и лишений сохранить любовь к Иисусу Христу вечно живой и юной! Подвиг этот, эта любовь не остают­ся без ответа. Господь часто прославляет юродивых еще при жизни необычайными благодатными дарами, и тогда для всех открываются их возвышенная вера, их нежнейшая надежда и беспредельно горячая любовь ко Христу Спасителю. Но, испол­нившись даров Божьих после очищающих душу подвигов юрод­ства, они продолжают вести свой прежний подвиг. Это необхо­димо им, чтобы сохранить благодатные дары, необходимо, чтобы победить дьявола, непрестанно воюющего, победить именно сми­рением и терпением. Господь, видя терпение Своих рабов, пода­ет им все большее и большее утешение. Вот какой смысл и зна­чение в деле спасения имеют юродивые. Их подвиг есть путь спасения на глазах сего мира, путь ничем внешним не облегчае­мый, кроме одной вседейственной благодати Божией; это путь самый тяжелый. Но этим путем немало прошло ко Господу ищу­щих Его, и на этом тернистом пути блистают разные звезды: большие и малые. Одной из таких звездочек была Домна Карповна, совершившая свой подвиг в Сибири.

Кто была Домна Карповна — неизвестно. Говорить о себе она не любила. Только однажды, давая наставления о скромно­сти одежды одной сельской матушке, она сказала: «Смолоду я сама наряжалась хорошо. Жила я в господском доме, да ушла». Ее спросили, почему же она ушла. «Да тяжело было жить, — отвечала она, — в господском доме: курвалеи за мною много хо­дило, покою не давали». А другой раз одной преданной ей жен­щине она объяснила подробнее: «Родителей у меня не было, жила я у тетки. Тетка хотела меня отдать замуж силой, а я за­муж идти вовсе не хотела. Гуляла в садике и убежала».

Родилась Домна Карповна в начале XIX века. Воспитание по­лучила в дворянской семье, и ее благовоспитанность просвечива­ла даже во дни юродства. Была образована, что видно из следу­ющего: однажды мимо села, в котором в то время жила Домна Карповна, проезжала одна знатная женщина, и Домна Карповна провела с ней всю ночь, беседуя на иностранном языке. Наруж­ность ее была привлекательная; в молодости она, очевидно, была очень красива. Но все это она вменила ни во что. Возлю­бив Господа Иисуса Христа и ради Его желая сохранить дев­ство, она бросила дом своих родственников и, презрев нежность своей юности, обрекла себя на трудный и опасный путь стран­ствований. Документа, подтверждающего личность, при ней не было, и за бродяжничество она была арестована в Полтаве. По решению суда под именем Марии Слепченко она была со­слана в Сибирь, в Каннский округ. Здесь она появилась уже как юродивая.

Постоянного жилища Домна Карповна не имела, жила где Бог приведет, часто, не взирая ни на какую погоду, проводила дни и ночи под открытым небом. Одежда ее была очень стран­ная: она вся состояла из разной величины узлов, навешанных почти на голое тело. В узлах этих были никуда не годные тряп­ки, старое мочало, веревки, ремни, обувь, битые стекла, камни, опилки и многое другое. Сверху узлов навешено было много ме­шочков — с хлебом, чаем, сахаром, ладаном, свечами, кислой капустой; также она носила с собой квас, молоко, старые щи и многое другое. Узлы, по обилию своему представлявшие боль­шую тяжесть, носить которую постоянно уже было подвигом, нисколько не избавляли Домну Карповну от холодного ветра, дождя и мороза. Руки ее всегда были заняты тем, что она меня­ла расположение узлов. По узлам, которые ей служили, очевид­но, и вместо четок, она совершала молитвы. Босой Домна Кар-повна никогда не ходила, а всегда имела какую-нибудь изношен­ную обувь. На голове ее неизменно была повязка, чаще всего белая, с крестом и ленточками. Если же она доставала где-либо старые шляпы, то надевала на голову две зараз, а третью при­шпиливала внизу спины. В трескучие морозы она одевалась в шубу, но из-за обилия узлов носила ее в накидку или продевала руку только в один рукав, причем шуба всегда была распахнута. Обычно шуба не долго держалась на плечах Домны Карповны: вскоре она переходила в чьи-нибудь нищие руки. Однажды пре­освященный Порфирий, очень любивший Домну Карповну, пода­рил ей свою шубу. Домна Карловна с благодарностью набросила ее на свои плечи, но через два часа шуба была уже на нищем. Преосвященный, узнав об этом, сказал: «Дурочка учит нас, ум­ников. О, если бы и мы додумались до такой любви к ближнему и до такого терпения ради Христа!». Так в своем странном и необычном одеянии Домна Карповна «томила томящего», так из­нуряла плоть «со страстьми и похотьми», так во многих трудах несения одежды-вериг текла ко спасению.

С утра до ночи жизнь Домны Карповны проходила на людях. Встав утром, она около часу проводила в совершенном молча­нии, перебирая свои узелки, — так она молилась. В это время ничто не могло вызвать Домну Карповну на разговор, она не произносила даже и одного слова. Затем, кончив переборку уз­лов, она подходила к хозяевам с приветствием: «Доброе утро! Многая лета, многая лета!» И, осенив крестом, целовала в уста. После этого Домна Карповна начинала юродствовать — ходя по селу или городу, говорила без умолку, пила и ела все, что ей по­давали. Не переставала юродствовать и в церкви, особенно ко­гда было много народу: здесь она переходила с места на место, разговаривала, гасила свечи, переставляла их с места на место, а иные клала себе в узлы.

Домна Карповна всегда делала вид, что не любит нищих, и весьма редко кто видел ее им благотворящей, между тем соби­рать всякую ветошь и вообще все ненужные вещи она очень лю­била и заставляла своих знакомых беречь все это, да непремен­но в ящиках. Потом через руки этих хранителей все вещи пере­ходили к нищим, сама же Домна Карповна никогда о них не вспоминала. Зато странников Домна Карповна очень любила. Для них она выпрашивала хлеб, булки, молоко и тому подобное, а то так и сама брала у знакомых все это без спросу. Чуть толь­ко отвернется хозяйка по делу, а Домна Карповна уже заберет булки и хлеб, возьмет кусок мяса, даже кашу из горшка, и скро­ется к своим «слепеньким», так она называла всякого рода странников.

Но более всего заботилась Домна Карповна о собаках и кош­ках. Это были ее друзья, которым она отдавала большую часть собранной пищи. Особенно она жалела цепных собак и строго наблюдала, чтобы у них всегда была вода для питья, и горе было тем, кто не наблюдал за этим: Домна Карповна не останавлива­лась вразумлять и костылем. Часто ночью она подходила к цеп­ным собакам и, перерезав веревку, пускала их на волю, для это­го у нее всегда имелся какой-нибудь инструмент. Собаки очень любили Домну Карповну, но подходили к ней только ночью и ходили за ней целыми стаями. Нередко во мраке ночи, среди со­бачьего лая, вдруг раздавался громкий голос Домны Карповны: «Пресвятая Богородице, спаси нас!» «Вся небесныя силы, Херу­вимы и Серафимы, молите Бога о нас!» Вот где Домна Карповна находила возможным молиться, ничем не смущаемая и скрывая от людей свои подвиги.

Горячо и усердно молилась она также в церкви, но только в том случае, когда не было народу. Здесь проливала она горькие слезы в сознании своей немощи и в своем духовном восторге ка­залась неземной. «Заглянула я однажды в придел, — рассказы­вала одна благочестивая женщина, — смотрю, Домна Карповна, стоя на коленях, молится — ах, как молится! А слезы-то, слезы! так и текут в два ручья из глаз ее». Но чуть только замечала Домна Карповна свидетелей своей молитвы, как опять начинала юродствовать. Любила она также петь духовные песни, расхаживая по ули­цам, за что часто попадала в полицейские участки. Последнее обстоятельство было желанным, радостным событием для заклю­ченных. Томские купцы и купчихи, узнав о том, посылали ей грудами пироги, булки, блины, чай и сахар. Все это она раздава­ла арестантам, а когда наступало время ее освобождения, това­рищи по заключению в простоте душевной желали ей поскорее попасть в тюрьму.

Так среди подвигов юродства Домна Карповна хранила свое девство, несла добровольную нищету, ношением тяжелых узлов умерщвляла свою плоть, терпела, почти обнаженная, и мороз, и зной, и ненастную погоду. К концу своей жизни она приобрела дар прозорливости. Скончалась раба Божия Домна Карповна 16 октября 1872 года и была погребена в Томском женском монас­тыре (Иоанно-Предтеченском). На ее погребение стеклось мно­жество жителей города. Много было и духовенства, питавшего к ней глубокое уважение.

Икона выполнена на натуральной деревянной доске, изготовленной из массива мореного дуба. Образ откопирован с авторского списка методом. получившим одобрение русской православной церкви. При окончательном оформлении образа исользовались специальныегрунты, выравнивающие лаки и темперные краски. Венец и поля иконы вручную украшены рельефным орнаментом и натуральным жемчугом или полудрагоценными камнями.

К каждой иконе прилагается номерное свидетельство с полной информацией о ней. Каждая икона поставляется в подарочной шкатулке.

Размер иконы: 15х20 см - полуаналойный.

Артикул: RTI-300.m

Икона - лучший подарок, потому что, даря икону, мы выражаем человеку высшую степень христианской любви – пожелание спасения души.

Написать отзыв

Ваше Имя:


Ваш отзыв: Внимание: HTML не поддерживается! Используйте обычный текст.

Оценка: Плохо           Хорошо

Введите код, указанный на картинке: